Человека по имени Шерлок Холмс никогда не существовала на самом деле. Он всего лишь иллюзия Джона, приходящая ему во сне. Там нет ограничений, социальных норм и морали. Там есть лишь удивительный и необычный мужчина – Шерлок Холмс.
Желателен рейтинг.
Пишет Гость:
08.04.2011 в 14:38
ой, не заметила, что это кто-то уже пишет. дорогой потенциальный автор, удачи Вам! надеюсь, у Вас получится написать это лучше.
я не смогла удержаться, потому что оно меня тоже торкнуло.
дорогой заказчик, простите, если что не так, и спасибо за заявку.
Джон/Шерлок, рейтинг R или слабенькая такая НЦ-а, в жанре глюков и мягкого порно.) слов: 1197.
Исполнение 1. Исполнение 1. Часть 1.
Человека по имени Шерлок Холмс никогда не существовало на самом деле. Но поди объясни это своему разуму, который на протяжении нескольких лет вытравливает этот образ – собирательный? подсознательный? – в твоей памяти практически после каждого сна.
Человека по имени Шерлок Холмс никогда не существовало на самом деле. И нет никого из близких, друзей, даже случайных знакомых, кто был бы хоть отдалённо похож на него. Шерлока Холмса не существует, но ты практически каждую ночь видишь этого человека во сне – почти как живого, слишком живого, слишком настоящего, гениального, безумного, невозможного человека. Шерлока Холмса не существует, но последние несколько месяцев ты хочешь его так, что звенит где-то в висках и темнеет перед глазами, когда мир, пусть даже и во сне, фокусируется весь, целиком и полностью, на одном этом человеке. Несуществующем человеке.
Хорошенькое дело: Джон Хэмиш Уотсон, один из лучших студентов-медиков, будущий хирург, хочет трахнуть воображаемого друга.
Вот так обстоят дела.
Иногда Джон слишком хорошо осознает, что он психически нездоров по всем признакам. И слишком часто в последнее время ему становится на это плевать. Существует Шерлок или не существует – убить в себе, задушить в себе, уничтожить желание, даже хуже, притяжение, зависимость от этого человека оказывается невозможным. Это не то, с чем можно справиться, даже если ты врач, даже если пойти к психотерапевту.
Потому что Джон, к сожалению, никак не может заставить себя поверить, что Шерлока не существует. Не может же он быть порождением сознания Джона? Или может?
Джон помнит, как спустя где-то год его наблюдения во сне за жизнью придуманного гения со стороны, Шерлок впервые спросил «кто здесь?».
- Ты ко мне обращаешься?
- Очевидно. Здесь кроме нас никого нет.
- Ты меня слышишь?
- Нет, разговариваю сам с собой, не обращай внимания.
- Раньше ты меня не слышал.
- Раньше?
- Ну, да. Как бы это объяснить… Ты мне снишься.
- Удивительно.
Шерлок сначала редко с ним разговаривал. Потом как-то… словно привык, хотя вряд ли придуманные люди могут привыкать, что есть кто-то, кто всегда выслушает, а слушать Шерлока было крайне интересно. Шерлок рассказывал про свою науку дедукции, которую он начал разрабатывать, про свой метод, про то, как отличить хороший ресторан по дверной ручке. Шерлок рассказывал про надоедливого старшего брата и людей, которые почти всегда значились у него не иначе как «идиоты», хотя мозг Шерлока явно мог придумать большее количество определений для человечества. Шерлок притащил в комнату череп и поставил на каминную полку, мотивируя это тем, что с бестелесным голосом так разговаривать удобнее.
- Я не бестелесный!
- Возможно, но факты говорят об обратном.
- Какие, например?
- Например, я тебя не вижу и не могу определить, где ты стоишь по твоему голосу.
- А обычно получается?
- Не будь идиотом.
Джон не хотел верить, что Шерлок был всего лишь фикцией, придуманной им самим фантазией. Фантазией с холодными, светлыми, внимательными глазами и беспощадным разумом. Наверное, это был какой-то совершенно новый уровень сублимации, крайне жестокий, к слову.
Под кайфом Шерлок впервые смог увидеть Джона.
- Оу. Я тебя вижу.
- Да? Тогда привет. Слушай, зачем ты это делаешь?
- Что? Ты имеешь в виду наркотики? Так интереснее.
- Никогда не думал, что буду отчитывать собственный сон за вредные привычки.
- Тогда и не начинай.
Это было способом Шерлока «отвлечься». Если бы Шерлок Холмс действительно существовал, это был бы невыносимый человек. Настолько невыносимый, что Джон не смог бы от него уйти.
Просыпаясь, он уходил от Шерлока каждое утро, неизменно.
Когда Холмс употреблял наркотики, то мог видеть Джона. Как показал эксперимент, ещё и чувствовать, потому что когда Уотсон обеспокоенно тронул «улетевшего» Шерлока за плечо, тот дёрнулся и пробормотал что-то вроде «любопытно». А потом вспыхнул энтузиазмом, как загорается факел, облитый бензином, и вихрем метался по квартире, проводя различные тесты и строя гипотезы. Как выяснилось, до предметов Джон дотрагиваться практически не мог. В то время как с Шерлоком контакт был полным: и видел, и слышал, и мог прикоснуться.
Вероятно, именно в этот момент Джон окончательно выжил из ума.
Вероятно, Шерлок, его видение, его абстракция, его фантазия, тоже был слегка безумен. Хотя какое там «слегка». Шерлок был безумен, иначе он не стал бы разговаривать с невидимым человеком, не стал бы верить в то, что кому-то снится, не стал бы целовать Джона, ошалевшего от охватившего его вожделения, прижимая к стене, которую Джон даже не мог почувствовать своей спиной. Зато он чувствовал Шерлока. Чувствовал его жёсткие губы, его порывистые прикосновения, его холодные пальцы, его дыхание, тёплое, сбившееся, резкое, на своей щеке, когда они оба пытались отдышаться после поцелуя. Хотя дышать было трудно – не хватало терпения, и получалось только хрипло и быстро ухватить немного воздуха, чтобы потом снова и снова раскрывать чужие губы языком, прихватывать губу зубами, цепляться ладонями за жилистое тело.
«В конце концов, почему бы и нет?», - решил про себя Джон. Если он таким образом реализует свои скрытые потребности, если это его сон, то какого чёрта он так себя сдерживает, так относится к человеку, которого никогда не существовало?
Отрицать, что он не просто хочет Шерлока, что это больше, чем просто «трахнуть свою собственную фантазию», получалось плохо, но думать получалось ещё хуже, и это было просто отлично.
Потому что если бы Джон смог сейчас думать, он бы сказал «нет». Но Шерлок отнял у него умение думать, отнял у него всё и заполнил собой, своим существованием, своими мыслями, своим телом, восхитительным, сильным, тонким телом.
Пока Шерлок расстёгивал свою рубашку, а Джон целовал, прикусывал, скользил языком по его шее, мира больше не было, не было ничего. Шерлок – был.
«Шерлока не существует», - Джон отключает эту мысль как лампочку.
Джон стонет, нетерпеливо, жадно, от желания обладать этим телом – нет, хуже, обладать всем Шерлоком Холмсом, которого не существует, который переполняет Джона собой, вытесняя самого Джона. Глаза у Шерлока, который опять под наркотой, дикие, потемневшие и безумные. Джон стягивает с себя футболку и инстинктивно, не думая ни о чём, вплавляет своё тело в тело Шерлока Холмса, прижимаясь так сильно, как только может, грубо оставляя синяки у Шерлока на бёдрах и пояснице. Влажная кожа скользит по влажной коже, перед глазами темнота, пропитанная кровавыми бликами джонового «хочу», в голове нет ничего, кроме рваных обрывков мыслей, в которых только Шерлок. Запах Шерлока убивает его, разрывает его, распаляет его. Он хочет, он должен получить больше, больше, больше. Шерлок везде, Шерлок переполнил его, Шерлока слишком мало.
Джон рывком меняется с Шерлоком местами и прижимает его к стене. Джон не знает, говорит ли он что-нибудь, говорит ли что-нибудь Шерлок. Джон знает, что Шерлок выгибается, когда он прикусывает его сосок, и его сердце в грудной клетке стучит, стучит, стучит, и ладони его зарываются в волосы Джона, когда Джон спешно стягивает с него брюки и бельё. Джон даже не успевает раздеться до конца, у него не хватает на это терпения. Он только расстёгивает джинсы, обхватывает ладонью их напряжённые члены, и задыхается, утыкаясь лбом в плечо своей фантазии, когда Шерлок с тихим стоном сквозь зубы толкается в его кулак. Когда Шерлок выплёскивается в его ладонь, и тёплая, скользкая сперма стекает по пальцам Джона, Уотсон кончает, прикусив зубами горячее плечо Шерлока, и просыпается.
Джон сидит на кровати и разглядывает собственные руки. Он больше не отождествляет себя с собой. Ему кажется, что это чужое тело, не его, собственное, что это не его комната, не его мир, и всё расплывается в восприятии, потому что всё, кроме Шерлока, в этом мире – пустое, неполноценное, ненастоящее.
Шерлока Холмса не существует, но Джону кажется, что это его самого больше не существует.
The end.
URL комментарияя не смогла удержаться, потому что оно меня тоже торкнуло.
дорогой заказчик, простите, если что не так, и спасибо за заявку.
Джон/Шерлок, рейтинг R или слабенькая такая НЦ-а, в жанре глюков и мягкого порно.) слов: 1197.
Исполнение 1. Исполнение 1. Часть 1.
Человека по имени Шерлок Холмс никогда не существовало на самом деле. Но поди объясни это своему разуму, который на протяжении нескольких лет вытравливает этот образ – собирательный? подсознательный? – в твоей памяти практически после каждого сна.
Человека по имени Шерлок Холмс никогда не существовало на самом деле. И нет никого из близких, друзей, даже случайных знакомых, кто был бы хоть отдалённо похож на него. Шерлока Холмса не существует, но ты практически каждую ночь видишь этого человека во сне – почти как живого, слишком живого, слишком настоящего, гениального, безумного, невозможного человека. Шерлока Холмса не существует, но последние несколько месяцев ты хочешь его так, что звенит где-то в висках и темнеет перед глазами, когда мир, пусть даже и во сне, фокусируется весь, целиком и полностью, на одном этом человеке. Несуществующем человеке.
Хорошенькое дело: Джон Хэмиш Уотсон, один из лучших студентов-медиков, будущий хирург, хочет трахнуть воображаемого друга.
Вот так обстоят дела.
Иногда Джон слишком хорошо осознает, что он психически нездоров по всем признакам. И слишком часто в последнее время ему становится на это плевать. Существует Шерлок или не существует – убить в себе, задушить в себе, уничтожить желание, даже хуже, притяжение, зависимость от этого человека оказывается невозможным. Это не то, с чем можно справиться, даже если ты врач, даже если пойти к психотерапевту.
Потому что Джон, к сожалению, никак не может заставить себя поверить, что Шерлока не существует. Не может же он быть порождением сознания Джона? Или может?
Джон помнит, как спустя где-то год его наблюдения во сне за жизнью придуманного гения со стороны, Шерлок впервые спросил «кто здесь?».
- Ты ко мне обращаешься?
- Очевидно. Здесь кроме нас никого нет.
- Ты меня слышишь?
- Нет, разговариваю сам с собой, не обращай внимания.
- Раньше ты меня не слышал.
- Раньше?
- Ну, да. Как бы это объяснить… Ты мне снишься.
- Удивительно.
Шерлок сначала редко с ним разговаривал. Потом как-то… словно привык, хотя вряд ли придуманные люди могут привыкать, что есть кто-то, кто всегда выслушает, а слушать Шерлока было крайне интересно. Шерлок рассказывал про свою науку дедукции, которую он начал разрабатывать, про свой метод, про то, как отличить хороший ресторан по дверной ручке. Шерлок рассказывал про надоедливого старшего брата и людей, которые почти всегда значились у него не иначе как «идиоты», хотя мозг Шерлока явно мог придумать большее количество определений для человечества. Шерлок притащил в комнату череп и поставил на каминную полку, мотивируя это тем, что с бестелесным голосом так разговаривать удобнее.
- Я не бестелесный!
- Возможно, но факты говорят об обратном.
- Какие, например?
- Например, я тебя не вижу и не могу определить, где ты стоишь по твоему голосу.
- А обычно получается?
- Не будь идиотом.
Джон не хотел верить, что Шерлок был всего лишь фикцией, придуманной им самим фантазией. Фантазией с холодными, светлыми, внимательными глазами и беспощадным разумом. Наверное, это был какой-то совершенно новый уровень сублимации, крайне жестокий, к слову.
Под кайфом Шерлок впервые смог увидеть Джона.
- Оу. Я тебя вижу.
- Да? Тогда привет. Слушай, зачем ты это делаешь?
- Что? Ты имеешь в виду наркотики? Так интереснее.
- Никогда не думал, что буду отчитывать собственный сон за вредные привычки.
- Тогда и не начинай.
Это было способом Шерлока «отвлечься». Если бы Шерлок Холмс действительно существовал, это был бы невыносимый человек. Настолько невыносимый, что Джон не смог бы от него уйти.
Просыпаясь, он уходил от Шерлока каждое утро, неизменно.
Когда Холмс употреблял наркотики, то мог видеть Джона. Как показал эксперимент, ещё и чувствовать, потому что когда Уотсон обеспокоенно тронул «улетевшего» Шерлока за плечо, тот дёрнулся и пробормотал что-то вроде «любопытно». А потом вспыхнул энтузиазмом, как загорается факел, облитый бензином, и вихрем метался по квартире, проводя различные тесты и строя гипотезы. Как выяснилось, до предметов Джон дотрагиваться практически не мог. В то время как с Шерлоком контакт был полным: и видел, и слышал, и мог прикоснуться.
Вероятно, именно в этот момент Джон окончательно выжил из ума.
Вероятно, Шерлок, его видение, его абстракция, его фантазия, тоже был слегка безумен. Хотя какое там «слегка». Шерлок был безумен, иначе он не стал бы разговаривать с невидимым человеком, не стал бы верить в то, что кому-то снится, не стал бы целовать Джона, ошалевшего от охватившего его вожделения, прижимая к стене, которую Джон даже не мог почувствовать своей спиной. Зато он чувствовал Шерлока. Чувствовал его жёсткие губы, его порывистые прикосновения, его холодные пальцы, его дыхание, тёплое, сбившееся, резкое, на своей щеке, когда они оба пытались отдышаться после поцелуя. Хотя дышать было трудно – не хватало терпения, и получалось только хрипло и быстро ухватить немного воздуха, чтобы потом снова и снова раскрывать чужие губы языком, прихватывать губу зубами, цепляться ладонями за жилистое тело.
«В конце концов, почему бы и нет?», - решил про себя Джон. Если он таким образом реализует свои скрытые потребности, если это его сон, то какого чёрта он так себя сдерживает, так относится к человеку, которого никогда не существовало?
Отрицать, что он не просто хочет Шерлока, что это больше, чем просто «трахнуть свою собственную фантазию», получалось плохо, но думать получалось ещё хуже, и это было просто отлично.
Потому что если бы Джон смог сейчас думать, он бы сказал «нет». Но Шерлок отнял у него умение думать, отнял у него всё и заполнил собой, своим существованием, своими мыслями, своим телом, восхитительным, сильным, тонким телом.
Пока Шерлок расстёгивал свою рубашку, а Джон целовал, прикусывал, скользил языком по его шее, мира больше не было, не было ничего. Шерлок – был.
«Шерлока не существует», - Джон отключает эту мысль как лампочку.
Джон стонет, нетерпеливо, жадно, от желания обладать этим телом – нет, хуже, обладать всем Шерлоком Холмсом, которого не существует, который переполняет Джона собой, вытесняя самого Джона. Глаза у Шерлока, который опять под наркотой, дикие, потемневшие и безумные. Джон стягивает с себя футболку и инстинктивно, не думая ни о чём, вплавляет своё тело в тело Шерлока Холмса, прижимаясь так сильно, как только может, грубо оставляя синяки у Шерлока на бёдрах и пояснице. Влажная кожа скользит по влажной коже, перед глазами темнота, пропитанная кровавыми бликами джонового «хочу», в голове нет ничего, кроме рваных обрывков мыслей, в которых только Шерлок. Запах Шерлока убивает его, разрывает его, распаляет его. Он хочет, он должен получить больше, больше, больше. Шерлок везде, Шерлок переполнил его, Шерлока слишком мало.
Джон рывком меняется с Шерлоком местами и прижимает его к стене. Джон не знает, говорит ли он что-нибудь, говорит ли что-нибудь Шерлок. Джон знает, что Шерлок выгибается, когда он прикусывает его сосок, и его сердце в грудной клетке стучит, стучит, стучит, и ладони его зарываются в волосы Джона, когда Джон спешно стягивает с него брюки и бельё. Джон даже не успевает раздеться до конца, у него не хватает на это терпения. Он только расстёгивает джинсы, обхватывает ладонью их напряжённые члены, и задыхается, утыкаясь лбом в плечо своей фантазии, когда Шерлок с тихим стоном сквозь зубы толкается в его кулак. Когда Шерлок выплёскивается в его ладонь, и тёплая, скользкая сперма стекает по пальцам Джона, Уотсон кончает, прикусив зубами горячее плечо Шерлока, и просыпается.
Джон сидит на кровати и разглядывает собственные руки. Он больше не отождествляет себя с собой. Ему кажется, что это чужое тело, не его, собственное, что это не его комната, не его мир, и всё расплывается в восприятии, потому что всё, кроме Шерлока, в этом мире – пустое, неполноценное, ненастоящее.
Шерлока Холмса не существует, но Джону кажется, что это его самого больше не существует.
The end.